«Нарушения этики»
Профессиональный защитник сообщил, что его клиент, занимавший руководящую должность в одном из силовых ведомств (был сотрудником Службы государственной безопасности – ред.), в рамках свой служебной деятельности выявил масштабную коррупционную схему, наносящую стране ущерб в десятки миллионов долларов (подробнее о ней говорится в материалах дела). Однако вместо расследования деятельности коррупционеров, сотрудники ведомства 25 февраля 2024 года задержали самого Рахманова.
«[Первые] сутки он содержался у них в подразделении без каких-либо оформлений. В последующем к нему первые полтора-два месяца применялись пытки. Его лишали сна, в том месте, в котором он содержался, - в следственном изоляторе этого ведомства (СГБ – ред.)», - рассказал Пашковский.
Второго обвиняемого, гражданского, восемь лет назад работавшего в этом же подразделении и хорошо знавшего Рахманова (Р.Матякупова – ред.), также подвергали физическим пыткам и угрожали ему.
По словам Пашковского, защитники не смогли воспользоваться своим законным правом на ознакомление с материалами дела по окончании предварительного следствия. На ознакомление с 7 томами уголовного дела, состоящего из более чем 2 тысяч листов, а также видеозаписей, им дали ВСЕГО ДВА ДНЯ. При этом в «это ведомство» (то есть в СГБ – ред.) не разрешается вносить копировальную и иную технику, и прочитанное приходится просто запоминать, насколько это возможно.
В суде большая часть ходатайств защиты была отклонена. К примеру, о вызове свидетеля, об истребовании доказательств, об осмотре [вещественных] доказательств с участием специалистов, о проведении соответствующих экспертиз. Это при том, что и сам подсудимый – Валижон Рахманов, и его адвокат, устно и письменно заявляли о пытках.
9 января 2025 года Рахманов был признан виновным в государственной измене и приговорен к 16 годам лишения свободы.
Апелляционный суд, в ходе которого к защите Рахманова присоединился адвокат Владимир Никитин, по определению Пашковского, «под копирку» повторил суд первой инстанции: 95 процентов ходатайств защиты было отклонено.
Аллан Пашковский рассказал, что в рамках апелляционного процесса второй подсудимый (Матякупов; суд первой инстанции приговорил его к 8 годам лишения свободы – ред.) подробно сообщил о том, что к нему применялись пытки, называя фамилии, имена, должности сотрудников соответствующего специального подразделения силового ведомства (СГБ – ред.). Как именно пытали, с помощью каких приспособлений, в том числе электрошокеров, где у него остались повреждения на теле. По мнению адвоката, в этом случае было бы логично назначение судебно-медицинской экспертизы. Но суд посчитал что уже прошло много времени и в проведении экспертизы смысла нет.
По словам Пашковского, второй подсудимый не только сообщил о пытках, но и о том, что пытавшие его сотрудники [СГБ] во время суда – уже не предварительного следствия, и сами они не следователи, - свободно заходили к нему в СИЗО и угрожали различными последствиями, требуя от него молчания.
«Откуда этим сотрудникам известно о том, что происходит в закрытом заседании, я думаю, догадаться несложно», - подытожил адвокат.
Пашковкий также поведал, каким образом он «заработал» сразу несколько замечаний за нарушение профессиональной этики.
В первом случае, риторически обращаясь к государственному обвинению, он, по его словам, заявил, что «дело построено практически [полностью] на показаниях, которые, как мы сейчас услышали, получены под пытками». И далее сказал: «Ребята, давайте работать, – это ли Новый Узбекистан?» На что один из представителей гособвинения из военной прокуратуры потребовал от суда сделать ему замечание: якобы, использовав слово «ребята» он оскорбил государственное обвинение. Адвокату было сделано устное замечание.
Во время другого заседания, в ходе разъяснения ходатайства, упоминая своего коллегу, защищавшего второго подсудимого, Пашковский произнес фразу: «Наш коллега, замечательный адвокат, в своем предыдущем выступлении сказал так-то и так-то, что очень уместно». По его предположению, данный коллега не очень владеет русским языком: встав, тот сказал, что не понимает значения слова «замечательный», требует перевести его на узбекский (переводчика в суде не было, поскольку никто об этом не просил), и, не дождавшись чего-либо, тут же потребовал, чтобы Пашковскому сделали замечание, потому что он тоже почувствовал себя оскорбленным.
В третий раз, выражая позицию защиты относительно пыток, по которым не было назначено ни одной экспертизы, адвокат, цитируя следователя, проводившего предварительное следствие по делу, произнёс некое слово, которое было сказано его подзащитному, и опять-таки получил замечание: якобы это слово из таджикского языка, и оно является нецензурным. Возражение адвоката о том, что он лишь повторил сказанное следователем, в расчет принято не было.
Аллан Пашковский
Четвертое замечание Пашковский получил за то, что сидел «с примерно таким выражение лица» (он воспроизвел его на видеозаписи). Один из судей апелляционной коллегии потребовал объяснения, почему он сидит «с улыбчивым лицом». Ответ защитника, что в жизни он позитивный человек и старается ходить с позитивным выражением лица судью не удовлетворил, и он объявил, что делает ему замечание.
И, наконец, еще одно «нарушение адвокатской этики», как это было охарактеризовано судом, выразилось в постукивании костяшками пальцев по пластиковому боксу, где во время судебного заседания содержались заключенные под стражу. По словам Пашковского, он стучал негромко, поясняя, что там находится их подзащитный.
Устранение адвокатов
8 апреля апелляционная коллегия завершила свою работу, оставив в силе приговор суда первой инстанции от 9 января.
Следует отметить, что после вынесения определения апелляционного суда, - в день его оглашения - оно вступает в законную силу, и на этом полномочия суда прекращаются.
Однако спустя неделю после этого Пашковкий с Никитиным узнали, что председатель суда апелляционной инстанции 15 апреля, - через шесть дней после суда, то есть, ЗА ПРЕДЕЛАМИ ПОЛНОМОЧИЙ, установленных законом, - обратился со служебным письмом в территориальное управление палаты адвокатов по городу Ташкенту, в котором просил принять меры против Пашковского за нарушение профессиональной этики адвоката.
Через несколько дней, 18 апреля, он обратился дополнительно (видимо в «ведомстве» вспомнили, что Рахманова защищал и второй адвокат, Владимир Никитин), и попросил принять меры и против него тоже.
Нарушение профессиональной этики адвокатом Никитиным, по мнению судьи, выразилось в том, что, с разрешения апелляционной коллегии судей (поскольку дело касалось сотрудников спецслужб, процесс проводился в закрытом режиме), он показал сначала суду, а затем, с его разрешения, подзащитному фотографию, и спросил: «Этот ли человек был среди тех, кто применял к вам пытки?» На что был получен утвердительный и подробный ответ - фамилия, имя, должность, звание. (В предыдущей публикации мы упоминали, что в суде с разрешения судей была представлена фотография одного из сотрудников УСБ СГБ РУз, который на постоянной основе ходил к Р. Матякупову и, по словам жены Валижона Рахманова, принуждал его давать ложные показания против её мужа..
В чем именно здесь проявилось нарушение профессиональной этики до сих пор никто ответить не может, отмечает Аллан Пашковский.
По его словам, после поступления писем, 25 апреля, около 17 часов, квалификационная комиссия, проигнорировав права адвокатов на ознакомление с материалами дела, – они получили их непосредственно перед входом в комиссию, а там было немало документов, - без возможности защищать свои интересы с привлечением коллег, за срок не более чем в получаса-час «разобрала» их дело и вынесла решение о приостановлении их адвокатских лицензий на 4 месяца.
26 и 27 апреля пришлись на выходные, а 28-го, в 10 часов утра материалы этого противоправного решения через управление юстиции города Ташкента уже были направлены в административный суд. Последний рассмотрел дело за два заседания – 1-го и 2-го мая. Пашковского и Никитина в этом суде поддерживали, точнее, защищали их законные права и интересы в установленном законом порядке, с соответствующими ордерами, чуть менее 20 адвокатов. Которым, опять-таки, НЕ ДАЛИ ВОЗМОЖНОСТИ ПОЛНОЦЕННО ОЗНАКОМИТЬСЯ С МАТЕРИАЛАМИ ДЕЛА, как этого требует Кодекс об административном судопроизводстве.
В итоге, продолжает Пашковский, не имея никаких доказательств, никаких внятных разъяснений, не привлекая ни экспертов, ни третьих лиц, а именно представителей территориального управления палаты адвокатов, как это было указано в самом заявлении в суд, при наличии картины, в которой ясно видно, что судья, обратившийся в квалификационную комиссию, нарушил ряд законодательных актов об адвокатуре и адвокатской деятельности, суд вынес решение о полном удовлетворении заявления управления юстиции Ташкента о прикосновении действия лицензий у него и его коллеги адвоката Никитина на вышеуказанный срок.
До этого, по словам Аллана Пашковского, за почти 15 лет работы адвокатом он ни разу не привлекался к дисциплинарной или иной ответственности в рамках своей профессиональной деятельности.
«Я надеюсь, что после этого видео многие задумаются, и я завтра не буду привлечен за распространение религиозной литературы, за [то, что] вдруг я начал заниматься незаконным оборотом наркотиков, или я мошенник в крупных размерах и так далее. Я подчеркиваю: я и мой коллега с правовой точки зрения не чувствуем себя в безопасности. По факту это вмешательство в законную адвокатскую деятельность. Это попытка, фигурально выражаясь, закрыть нам рот», - заявил Пашковский.
Он подчеркнул, что не призывает к каким-либо противоправным действиям, а лишь требует соблюдения законности и справедливого рассмотрения дела его подзащитного. По его словам, видео записано «для поддержания правового порядка», и информирования общественности и «нашего многоуважаемого главы государства» о том, какой беспредел творится в определенных сферах.
Новое дело
Адвокат также сообщил, что за несколько дней до записанного им видеообращения, военная прокуратура Республики Узбекистан возбудила новое уголовное дело в отношении Валижона Рахманова и привлекла его в качестве обвиняемого за разглашение государственных секретов (статья 162 УК РУз – ред.). По мнению прокуратуры, Рахманов, когда он уже содержался в следственном изоляторе СГБ, якобы «распространил» государственные секреты лицу, которому он не мог их распространять.
Отметим со своей стороны, что под этим «лицом» имеется в виду его жена Роксана Рахманова, которая полученные сведения о коррупции с участием сотрудников силового ведомства направила в военную прокуратуру и в Генеральную прокуратуру, чтобы они с этим разобрались, а также частично (без излишних подробностей) предала гласности на своей странице в Фейсбуке. То есть, «государственными секретами» была сочтена информация о коррупционной деятельности в Госкомоборонпроме и о фабрикации дела против её мужа.
«Несмотря на то, что ваш супруг является сотрудником контрразведки, он, под предлогом раскрытия коррупции, через вас передаёт секретные сведения Министерства обороны Узбекистана - с какими странами заключаются договоры, о чём именно, какая военная техника и оружие закупаются, в каком количестве и за какую цену. При этом сотрудник спецслужбы ни при каких обстоятельствах не имеет права разглашать военную тайну, даже членам семьи», - комментарий с таким содержанием был оставлен на странице Рахмановой в Фейсбуке, очевидно, кем-то имеющим отношение к уголовному преследованию её мужа.
Обращение к сообществу
Напомним, в начале мая известный ташкентский адвокат Сергей Майоров записал видеообращение к адвокатскому сообществу Узбекистана и его руководителю, указывая на преднамеренное и неправомерное приостановление деятельности адвокатских лицензий у двух своих коллег (в обращении Майорова их имена не назывались, но в виду имелись Пашковский и Никитин) для того, чтобы те не могли принимать участия в дальнейшей защите интересов доверителя. То есть, подобным способом их устранили из дела, что является вопиющим попранием принципов законности.
Майоров также указал, что 25 апреля 2025 года дисциплинарная комиссия одного из территориальных управлений рассмотрела письмо-заявление председателя суда о привлечении к дисциплинарной ответственности двух адвокатов, которые в этом суде, защищали своих доверителей. С неимоверной скоростью было назначено дисциплинарное рассмотрение в отношении этих двух адвокатов. И вечером 28 апреля состоялось решение Дисциплинарной комиссии о приостановлении их лицензий на четыре месяца.
По его мнению, началось преследование адвокатов за их убеждения, за их профессиональную деятельность.
«Очень коротко о том, чем оказался недоволен суд, который инициировал рассмотрение. Суд посчитал, что эти два адвоката нарушили правила профессиональной этики, и В НАРУШЕНИЕ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА не стал выносить частное определение о допущенных нарушениях этики этими адвокатами, а просто письмишком уведомил территориальное управление о якобы допущенных нарушениях профессиональной этики. И территориальное управление, точнее, дисциплинарная комиссия, ничтоже сумняшеся удовлетворила это письмишко, - я подчеркиваю, а не определение суда, - и решила судьбу этих адвокатов на четыре месяца. Далее по известной процедуре решение комиссии поступило в управление юстиции, а управление юстиции инициировало подачу заявления в суд, чтобы в судебном порядке приостановить действие лицензий этих адвокатов», - заявил адвокат.
Сергей Майоров попросил вмешаться в это дело председателя [адвокатской] палаты Республики Узбекистан - «с теми полномочиями, которые у вас есть, тем авторитетом, который у вас есть, тем обещанием которое вы давали на конференции, когда вас избирали председателем», чтобы защитить интересы их коллег, тем более таких, которые проявляют принципиальность, которые умеют доносить закон до судов, до прокуроров.
Тем не менее, судя по происходящему, либо председатель палаты адвокатов так и не вмешался, либо его вмешательство не принесло успеха, что говорит об уровне заказчиков дела или тех, кто этому покровительствует.
Статья по теме:
В Ташкенте начался судебный процесс по преследованию двух адвокатов – заявление Майорова