Названные выше «диссидентки» в рамках встречи откровенно озвучили «неудобную» для властей правду о происходящих в стране процессах. Наша редакция попросила их поделиться своим мнением об актуальных на сегодняшний день проблемах.

Марьям Ибрагимова: «Запрещена деятельность оппозиционных партий»

- Марьям Ибрагимовна, вам удалось обозначить свою позицию на брифинге?

М. И. – Думаю, да. В отличие от подобных встреч прежних лет, когда выступления участников целиком сводились к восхвалению позитивной реформаторской деятельности власти во главе с нынешним президентом Шавкатом Мирзиёевым, на этот раз каждая из нас троих постаралась донести до присутствующих в зале (а там было не менее 50-60 парламентских делегатов) то, что волнует в первую очередь. Про себя я даже сравнила ситуацию с той, что описана в сказке датского писателя Ганса Христиана Андерсена «Новое платье короля»: сколько ни пытается свита и подхалимы в окружении президента «обелить» его имидж, скрывая политические недочеты и ставший уже привычным популизм, истинная правда о «голом короле» всё равно просачивается наружу.

- Расскажите вкратце, о чем вы говорили?

М. И. - О важности свободы участия общества в политической жизни страны и необходимости создания оппозиционных политических партий. Это главное, без чего не может быть и речи о проведении настоящих глубинных реформ в социально-экономической, судейской и прочих важных сферах жизнедеятельности общества.

- В чем конкретно вы видите необходимость реорганизации государственного устройства?

М. И. - Хочу подчеркнуть, что мы - представители либеральной оппозиции, и мы против любого насилия и насильственных методов борьбы за власть. Своей первейшей целью считаем принятие парламентом Узбекистана прогрессивных реформ, которые обеспечат благополучное развитие рыночной экономики и снизят угрозу социальных взрывов. Но это невозможно, если в парламенте нет деятельной оппозиции. А ее должны составлять представители свободных политических партий.

В стране негласно запрещена деятельность подлинно свободных оппозиционных партий и народных движений. Законодательной базой, не позволяющей создавать свободные политические партии, являются два документа. Это Закон Республики Узбекистан «О политических партиях», принятый ещё в 1996 году и по сути не пересмотренный до сих пор, так как очень удобен действующей власти, и Избирательный кодекс РУз, принятый в июне 2019-го.

Закон о политических партиях ставит совершенно невыполнимое в данных обстоятельствах требование - для создания партии необходимо собрать подписи 20.000 (двадцати тысяч) сторонников в восьми регионах страны.

Вы только вникните: как можно в условиях, когда силовые структуры угрожают, шельмуют, оговаривают, устраивают провокации против любого активиста, ему заявить о своих политических взглядах, набрать сторонников? Власть же официально регистрирует исключительно лояльные к ней партии и общественные организации. Эти партии и организации заведомо контролируются и финансируются действующей властью, а значит, никакой альтернативы ей не представляют.

Второй существенный в этой борьбе за нашу свободу хитрый казус в том, что, согласно «Избирательному кодексу» страны, выдвигать кандидатов в президенты и кандидатов в депутаты парламента имеют право только политические партии (никакие общественные организации или правовые движения этого права не имеют). Отсюда становится понятно, почему так рьяно преследуются все попытки создания свободных политических партий. Таким образом власть совершенно обезопасила себя от всяких заявлений оппозиции официально участвовать в политической жизни страны.

- Вы считаете, что такая политика крайне опасна для общества…

М. И. – Разумеется. Во-первых, без узаконенной в парламенте оппозиции невозможна эффективная борьба с коррупцией. Только оппозиция будет требовать от прокуратуры конкретных результатов расследования коррупции в рядах исполнительной власти и силовиков. Как известно, именно коррупция рождает произвол, несправедливость и, как следствие, широкое недовольство народа (как, скажем, генеральный прокурор сможет контролировать президента на предмет исполнения им законов, если Олий Мажлис не может напрямую назначать генпрокурора, а лишь «по рекомендации» главы государства?). Во-вторых, активная часть общества, не имея возможности наладить диалог с властью через политические партии и общественные движения, непременно начнёт радикализироваться. А это хорошая почва для появления в подполье экстремистских, террористических, националистических или исламистских организаций.

- Ваши рекомендации в свете высказанных рассуждений?

М. И. - Мы настоятельно рекомендуем власти наладить диалог с оппозицией и создать условия для возникновения реально влияющих на ситуацию политических партий и сильного гражданского общества. В противном случае игнорирование интересов общества может привести к непредсказуемым последствиям.

Татьяна Довлатова: «Требования соблюдать закон чиновники расценивают как сопротивление властям»

- Татьяна Васильевна, что вы думаете о нынешних выборах президента?

Т. Д. - Перед выборами (24 октября – ред.) в Узбекистан приехали сотни представителей международных организаций, наблюдатели и журналисты. Все они станут свидетелями выбора только одной уважаемой персоны. Это очевидный факт, с которым вряд ли поспорят коллеги-кандидаты. С именем этого человека связаны позитивные изменения в жизни страны, его программа содержательная, и его одного знает электорат.

- Означает ли это, что перемены в стране действительно достойны рукоплесканий?

Т. Д. – К сожалению, несмотря на очевидные перемены в социально-экономической ситуации, освобождение из мест заключения большого числа политзаключенных, нормализацию в отношениях с соседними странами, репрессивная сущность власти всего лишь видоизменилась. Под запрет попала критика президента и государства, закреплена уголовная ответственность за публичный призыв к массовым беспорядкам (лишение свободы до 5 лет). На небольшое сообщество независимых правозащитников идет неприкрытая атака и раздаются угрозы [по отношению к ним] как к «политическим», реанимируя риторику советского тоталитаризма. То есть, требования граждан соблюдать закон сотрудники силовых ведомств и чиновники разных мастей расценивают как сопротивление властям.

- Что вас наиболее беспокоит на фоне происходящих событий?

Т. Д. - Новые законодательные акты должны купировать возможные народные волнения. Из-за отсутствия газа, воды и электроэнергии жители часто перекрывают дороги и проводят стихийные митинги, в глубинке особенно ощущается произвол коррумпированных властей. Недавно в Самаркандской области наказали штрафами и административным арестом 13 человек, которые перекрыли автомагистраль из-за отсутствия газа. Подобные инциденты происходили в Андижанской, Навоийской, Сурхандарьинской, Бухарской и Джизакской областях.

Узбекское издание Газета.уз недавно сообщило, что в период 2018-2020 годов за активное сопротивление представителям властей осуждены 742 человека. За месяц до выборов президента пресс-служба МВД распространила в местных СМИ новость о приобретении электрошоковых устройств - шокеров, дубинок и пистолетов. Наряду с этим закуплены десятки автомобильной спецтехники для разгона митингов/демонстраций. На мой взгляд, реальна фактическая легализация незаконных действий силовиков и чиновников. Никто из остальных четырех кандидатов, насколько я знаю, в своих предвыборных обещаниях даже не заикнулся о борьбе с произволом людей в погонах.

- Немного о работе вашей инициативной группы «Открытая линия»…

Т. Д. - Конечно, наши взаимоотношения с Департаментом исполнения наказания МВД очень напряженные, но иногда удается наладить конструктивный диалог и принимать решения в пользу заключенных, с которыми тесно работает «Открытая линия». Это тоже примета времени.

В последние два года состоялись сотни очных и телефонных консультаций родственникам заключенных, инвалидам. Сотни писем и запросов в разные учреждения. Многочисленные поездки волонтеров «Открытой линии» по зонам. Мои две комнатки домашнего жилья часто превращаются в офис и приют для людей из регионов.

В социальных сетях и с помощью журналистов мы опубликовали множество фактов пыток в пенитенциарных учреждениях. Были зафиксированы многочисленные случаи нарушения прав мужчин и женщин, отбывающих наказание: использование принудительного труда на сельхозплантациях, невыплата пенсий инвалидам, несоблюдение санитарно-гигиенических норм в условиях пандемии COVID-19, попытка изнасилования, запрет на свидания заключенных с детьми-инвалидами. Были преданы публичной огласке случаи суицида лиц в заключении. Но вся эта информация, по сути, была проигнорирована профильными ведомствами.

- Чего вы ожидаете от новоизбранного главы государства?

Т. Д. - По официальным отчетам омбудсмена Ферузы Эшматовой, с начала года её представители совершили 120 мониторинговых визитов по предупреждению применения пыток в пенитенциарных учреждениях. Она отметила, что за прошедшее время «сама лично почти не встречала случаев пыток в местах исполнения наказания».

Мы могли бы сделать больше, имея статус зарегистрированной организации. Увы, это пока нереально. 23 сентября этого года лидер правозащитной организации «Дом прав человека», бывший политзаключенный Агзам Тургунов вместе с другими учредителями подал иск против Министерства юстиции в ответ на восьмой отказ в официальной регистрации неправительственной организации (отказали 28 августа 2021 года). Вывод: власти Узбекистана не хотят реализовать на практике свои широко разрекламированные реформы.

Вот так и живем с официальными структурами в параллельных мирах. И мы ждем, чтобы при новом президенте реальность была одна – работал закон и общественный контроль был не декоративным.

Клара Сахарова: «Институт омбудсмена не работает»

- Клара Викторовна, вам удалось «прорваться» на этот брифинг без пригласительного и даже поведать о трагической истории вашего покойного брата-ученого Андрея Кубатина, ставшего жертвой преследований режима по сфабрикованному делу. Что вы можете сказать об услышанном на встрече с членами Миссии по наблюдению за президентскими выборами БДИПЧ?

К. С. – Из тех, кто сидели на трибуне, об истинном положении дел в сфере прав человека говорили лишь наши правозащитницы Марьям Ибрагимова и Татьяна Довлатова (пожалуй, еще один [человек], который сидел слева от Марьям [Ибрагимовой], он, хоть и осторожно, говорил о нарушениях прав инвалидов). Их рассуждения, как мне показалось, сильно «резали ухо» некоторым нашим «театральным» активистам по соседству. Это было настолько неожиданно для присутствующих, что во время выступления Татьяны обласканные властью «правозащитники» Элдор Туляков и Бабур Бекмуродов даже не смогли удержаться от издевательских ухмылок.

Слушая хвалебные доклады некоторых «театралов», меня не покидало ощущение, что речь идет совершенно о другой, благополучной стране, к которой мы отношения не имеем.

Мне бы хотелось обратить внимание и на деятельность Республиканского центра по правам человека, в который обращаться бесполезно – говорю по собственному опыту. Его глава Акмаль Саидов способен только разъезжать за государственный счёт по разным форумам и конференциям, где реально защищают не права граждан, а имидж власти. Без угрызения совести он везде утверждает, что с правами человека в Узбекистане «всё в порядке». На самом деле лично я, сестра незаконно осужденного ученого Кубатина Андрея, на протяжении двух с половиной лет (с апреля 2017-го по сентябрь 2019 года) многократно, но тщетно обращалась к господину Саидову – он так и не нашел время выслушать меня. На все мои обращения приходили одни типовые отписки.

Так же абсолютно на сегодняшний день не работает институт омбудсмена по правам человека при Олий Мажлисе. Я туда обращалась по несколько раз в месяц. Но госпожа Эшматова так и не удосужилась принять меня. То же с другими гражданами, приезжающими со всех концов Узбекистана (прием чисто формально, для отчетности, проводят либо юрист, либо прочие сотрудники). То же самое происходит и в т. н. народных приемных президента. Одни отписки, никто не изучает проблемы. Более того, все заявления народа переправляются на исполнение тем лицам, на кого жалуются граждане.

Словом, нарушаются не только внутренние, но и международные нормы о правах человека, включая права на свободу слова и свободу мирных собраний, в том числе и в интернете. Даже за мирные выступления, пикеты гражданские активисты привлекаются к административным наказаниям, с применением огромных по местным меркам штрафных санкций.