«Доработанный» вариант

В соответствии с законопроектом, предложенным Минюстом и, видимо, разработанным по поручению президента или правительства, вносятся изменения и дополнения в Гражданский кодекс, Трудовой кодекс и Кодекс об административной ответственности, вводятся штрафы за скрытую съёмку и уточняются правила видеонаблюдения в общественных местах. Также предусматривается обязательное условие получения согласия на съемку и использование изображения личности.

Определяются и исключения (они не были озвучены на заседании нижней палаты парламента, но наличествовали в проекте, опубликованном в марте этого года), когда съёмка допускается без согласия человека, которого снимают, и устанавливаются требования по обеспечению неприкосновенности частной жизни при ведении видеонаблюдения.

Согласно новому закону, при съёмке несовершеннолетних, не достигших 16 лет, согласие должно быть дано одним из родителей или опекуном. Кроме того, в случае установки видеонаблюдения в общественных местах обязательно должно быть размещено предупреждение о ведении съёмки - в видном месте и доступной форме. (При этом понятно, что предупреждение не равнозначно согласию, так что возникает вопрос: если видеосъемку можно вести госструктурам, то почему нельзя самим гражданам? Это явная дискриминация.)

Под использованием изображения понимаются его разглашение, демонстрация, распространение, хранение, обработка, публикация.

Статью 46-1 Кодекса об административной ответственности, которая сейчас предусматривает наказание за незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия, предлагается дополнить новой нормой. В частности, использование скрытых технических средств (скрытая камера или диктофон) для получения указанных сведений должно караться штрафом в размере от 10 до 40 базовых расчётных величин (от 4.120.000 до 16.480.000 сумов, или от $340 до $1358), с конфискацией устройства. В первой части статьи установлена ответственность за сбор и распространение таких данных, а во второй части - за использование.

Иллюстративное фото из интернета

В проекте закона, опубликованном в марте, перечислялись случаи, когда согласие на съемку не требуется (перевод с узбекского Газеты.uz):

- при объявлении розыска;

- для выполнения государственных функций (каких именно, не объяснялось – ред.);

- для информирования о правонарушениях и угрозах безопасности (при условии, что не унижаются честь и достоинство потерпевшего);

- при съёмке государственных служащих и представителей власти при выполнении служебных обязанностей, осуществлении общественной деятельности;

- запечатление и использование изображения лиц с целью отражения общего процесса на общественных местах, митингах, собраниях, демонстрациях, а также массовых и частных мероприятиях (свадьбы, похороны, юбилей, семейные и другие мероприятия);

- использование изображения, сделанного (созданного) за плату, в целях, для которых оно было сделано (создано);

- если изображение было сделано доступным для всех лиц самим человеком или получено из источника, доступного для всех (за исключением коммерческого использования);

- при видеонаблюдении для обеспечения общественного порядка и безопасности.

В той же мартовское версии законопроекта планировалось ввести возможность отозвать согласие на использование изображения, если оно будет использоваться в несоответствующих целях или нарушать честь и достоинство.

Во время последнего обсуждения проекта докладчик заявил, что проект прошёл лингвистическую экспертизу и получил положительное заключение юридического управления. За принятие закона проголосовал 121 депутат, голосовавших против не было. Поскольку «доработанный» вариант закона не публиковался, вносились ли в него какие-нибудь изменения с марта текущего года – например, об исключении разрешения съемки госслужащих (милиционеры и гаишники – госслужащие), - неизвестно.

Напомню, что впервые Министерство юстиции представило для обсуждения аналогичный законопроект о введении запрета на съемку граждан без их разрешения еще пять с лишним лет назад, в феврале 2020 года. В соответствии с ним, Гражданский кодекс планировалось дополнить статьей 100-1 (Защита прав на охрану изображения гражданина).

Она тоже гласила, что для фотографирования (видеосъемки или создания художественного произведения, содержащего изображение) гражданина, а также использования его изображения, требуется его согласие, а если гражданин является несовершеннолетним или недееспособным - согласие его законных представителей. Исключением должны были стать следующие случаи:

- использование изображения в государственных или общественных интересах - для сообщения о случаях и инцидентах, которые представляют угрозу безопасности государства и (или) общества, объявления о поиске лица, совершившего преступление или пропавшего без вести, а также в процессе выполнения обязанностей государственными служащими;

- если изображение гражданина получено при съемке на публичных мероприятиях (концертах, праздниках и других) и в общественных местах (предприятия общественного питания, торговые пункты и объекты сервисного обслуживания, образовательные учреждения, зоопарки, парки, улицы и т. д.) и целью использования изображения является отображение только общих процессов в этих местах;

- использование изображений государственных и общественных деятелей, а также видных представителей науки, культуры и других сфер в целях распространения информации, представляющей общественный интерес;

- если цель фотографирования гражданина и (или) использования его изображения заключается в защите прав этого гражданина;

- при осуществлении платной съемки.

Документ тогда, в 2020 году, собрал 48 замечаний, большинство комментаторов были против законопроекта из-за возможной угрозы свободе слова, сообщала Газета.uz.

Заметная тенденция

Из второго варианта законопроекта, от марта 2025 года, исчезла расшифровка понятия «в общественных местах», которая имелась в проекте 2020-го, – «предприятия общественного питания, торговые пункты и объекты сервисного обслуживания, образовательные учреждения, зоопарки, парки, улицы и т. д.». То есть, теперь понимай как хочешь – то ли это общественное место и там можно снимать людей без их согласия, то ли нет.

Получается, что под запретом рискует оказаться банальная съемка на улицах, на базарах и в парках - профессиональные, любительские и туристические фото. Ведь стрит-фотография - это не только здания с маленькими фигурками людей на их фоне, это, в первую очередь, сами встречные люди – наши современники, формирующие сегодняшний образ страны, именно нашу эпоху, визуальную память для будущих поколений. И очевидно, что получить согласие каждого встречного человека на улице, на базаре, в толпе совершенно нереально.

Но если в законопроекте 2020 года согласие на съемку еще как-то определялось, то в последующей его версии оно вообще не прописано.

В 2020-м предполагалось, что согласие на фотосъемку гражданина и (или) использование его изображения будет выражаться либо в письменной, либо в устной форме, либо иными действиями, выражающими согласие.

При получении и (или) использовании изображения гражданина без его согласия, следовало из проекта, его надлежало удалить с источников хранения (фотоаппарата, камеры, мобильного телефона и других устройств), как и из любых печатных и электронных СМИ, интернета, наружной рекламы и раздаточных материалов рекламного характера. Материальный и моральный ущерб при нарушении этого требования предполагалось взыскивать через суд. При этом не были установлены даже ориентировочные размеры этого самого ущерба – то ли это сто тысяч сумов, то ли миллион, то ли миллиард, – очевидно, определение его величины было оставлено на усмотрение судей.

А из проекта, опубликованного в марте 2025-го, пункт о способах выражения согласия гражданина на съемку и (или) использование его изображения вообще исчез!

Вероятно, теперь туристам, фотографам и журналистам придется ходить по улицам с пачкой контрактов и, завидев интересного человека, совать ему контракт, просить дочитать его до конца, а затем еще и расписаться ради согласия на съемку. По-видимому, так господа депутаты представляют себе творческий процесс.

Меж тем, мартовская версия нового закона гласит: «В случае использования изображения не по назначению, на которое дано согласие, или если использование унижает честь и достоинство лица, лицо имеет право отозвать свое согласие на использование изображения». Но ведь контракты не подписываются на улицах – сегодня тот или иной человек может дать устное согласие, а завтра, увидев фото на сайте, вполне может заявить, что никакого согласия не давал, поэтому жаждет возмещения нанесенного ему огромного морального ущерба. Понятно, чем это всё чревато.

Обратим внимание и на такой момент: в обеих версиях законопроекта, 2020-го и марта 2025-го, указано, что людей можно снимать без их согласия в общественных местах и на массовых мероприятиях «с целью отображения общих процессов».

Хотелось бы уточнить: что это за талибанщина? А если фотограф или видеооператор снимает не «общие процессы», а просто ярких людей, интересные уличные сцены? «Ловит» их, чтобы осталась память о жителях, населяющих тот или иной город (например, Самарканд, Бухару), как это делают его коллеги, да и вообще все, кто угодно, в том числе туристы, в большинстве стран мира? Подпадает ли это под понятие «общих процессов»? Объяснения не даётся.

Еще одна «новация»: в обоих проектах закона говорится, что после смерти человека разрешение на использование его изображения должны дать наследники, если при жизни он такого согласия не давал. Хотя в действительности они являются наследниками только его личности, но не образа. Поясню на примере: вы размещаете в сети некую фотографию городской улицы, после чего возникают родственники одного из запечатленных на ней людей и, утверждая, что он умер, а своего согласия не давал, пытаются содрать с вас энную сумму за «моральные страдания».

Кстати, в случае принятия закона пусть власти прямо объявят, что они против последних технологических новшеств – смарт-очков от Apple, Meta, Xiaomi и десятков китайских производителей, позволяющих снимать фото и видео, и, по сути, знаменующих новый виток технологического прогресса (они уже свободно продаются в Узбекистане). Получается, что мир движется в одном направлении, и лишь несколько стран - Афганистан Туркменистан, Северная Корея и вот теперь еще и Узбекистан – в противоположном.

Само собой разумеется, визуальное изображение – это тоже информация. Таким образом, мы имеем очередную, самую мощную за последние годы и очень вредную, попытку запрета свободного распространения информации.

А как у «них»?

В 2020 году сам же Минюст Узбекистана отмечал, что в ряде стран - Аргентине, Австрии, Бельгии, Дании, КНР, США, Израиле, Италии, России, Швеции и других - для фото- и видеосъемки не требуется разрешения личности, а в Бразилии, Испании и Швейцарии требуется. (Однако Узбекистану вовсе не обязательно идти по пути именно «запретительских» государств.)

Блогер Ринат Сагитов обратил внимание на то, как уличная съемка регулируется в Соединенных Штатах, передовой в этом плане стране: «Частную жизнь», выносимую на всеобщее обозрение, в США можно фотографировать свободно и без разрешения. А это значит, что любой человек с фотоаппаратом в руках может спокойно направить объектив на полицейского, прохожего на улице, чужого ребенка, покупателя в молле или девушку в бикини на пляже, и будет прав до тех пор, пока эти люди находятся в общественном месте. Как только кто-то из них переместится в зону, скрытую от массового взора (туалет, примерочная кабина, кабинет врача, собственный дом), дальнейшая фотосъемка перейдет в разряд нарушений прав человека».

Добавлю, что если у властей Узбекистана настолько разыгрался запретительский зуд, что его ничем не унять, то в области съемки граждан можно было бы «отрегулировать» всего два пункта.

Первый – ввести запрет на использования фото и видео снимаемых людей, без их соответствующего разрешения, в области рекламы. И второй – как и в США – добавить запрет на вторжение в чужой дом или квартиру и съемку хозяев без их разрешения, а также на съемку в раздевалках, туалетах, банях, операционных. Это единственные логичные запреты, не вызывающие возражений.

Что касается нового закона в его нынешнем виде, то нет никаких сомнений, что в случае его принятия он может отбросить визуальную культуру Узбекистана более чем на полвека назад, к 1930-1960-м годам, когда свободная съемка окружающей «социалистической действительности», мягко говоря, не приветствовалась.

Статьи по теме:

Голос Джельсомино: «Закон, открывающий простор для коррупции»